Religion Answer

Кто на самом деле “играет в Бога”?

Этот вопрос поднимает на поверхность некоторые скрытые аспекты, связанные с принятием решений на конец жизни. Для многих людей основным соображением является вопрос о том, может ли жизнь иметь «смысл» за определенными порогами страданий или потери жизненно важных функций. Одна из проблем в оценке такого «смысла» заключается в часто субъективном характере процесса принятия решений.

Более глубокое соображение — это воля Бога, Дарителя жизни и Дарителя мудрости — мудрости, которая крайне необходима среди страданий жизни (Псалом 27:11; 90:12). Именно Бог придает жизни цель и смысл вплоть до момента смерти. Как дар от Бога, жизнь должна быть сохранена. Сам Бог властен над временем и способом нашей смерти. Врач, который применяет жизненно важное лечение, не «играет в Бога»; он чтит дар Божий.

Противоречивые ценности в принятии решений на конец жизни лежат на двух крайностях. На одном конце спектра находятся те, кто поддерживает эвтаназию, или милосердное убийство: страдание — это зло, и поэтому его необходимо устранить — убив страдающего, если это необходимо. На другом конце находятся те, кто считает жизнь священной, которую нужно продлевать любой ценой, используя любые доступные технологии.

Проблема первой точки зрения, помимо того, что эвтаназия является убийством, заключается в том, что Писание нигде не призывает нас избегать страданий любой ценой. На самом деле, верующие призваны страдать, как Христос, чтобы исполнить Его праведные и искупительные цели в нас (1 Петра 2:20-25; 3:8-18; 4:12-19). Часто только после того, как кто-то разочаровался значительными страданиями и потерями, он переоценивает, что действительно имеет смысл, и может затем двигаться вперед в продвижении Божьих целей.

Сложность, присущая другой точке зрения, заключается в определении «жизни». Когда жизнь фактически заканчивается? Классической иллюстрацией является так называемое устойчивое вегетативное состояние, при котором человек может жить много лет, просто получая питание и жидкость. Многие предполагают, что такие пациенты не имеют когнитивного осознания и, следовательно, не имеют «жизни» вообще. Неврологи измеряют реакцию пациента на определенные неврологические стимулы, чтобы информировать тех, кто принимает решения. Однако другие считают, что если у человека в таком состоянии есть сердцебиение, то есть надежда, и жизнь должна быть сохранена, даже если только с помощью машин.

Лучший ответ, вероятно, лежит где-то между двумя точками зрения. Христианин будет стремиться сохранить жизнь, но есть разница между сохранением жизни и продлением смерти. Искусственное поддержание видимости жизненных функций только потому, что кому-то эмоционально слишком трудно позволить своему близкому умереть, действительно было бы «игрой в Бога». Смерть приходит в «назначенное» время (Евреям 9:27). Когда тело пациента начинает отключаться, когда медицинское вмешательство не излечит, а только продлит естественный процесс умирания, то удаление машин и позволение человеку умереть не является безнравственным. Это требует мудрости. С другой стороны, активное ускорение смерти неправильно. Это было бы «игрой в Бога». Пассивное отказ от жизненно важного лечения также может быть неправильным. Но позволение жизни идти своим чередом, предоставление паллиативной помощи и позволение человеку умереть в Божье время не является неправильным.

Учитывая эти соображения, явная и настоящая опасность «игры в Бога» существует на обеих крайностях: устранение страданий любой ценой и использование всех возможных терапий любой ценой. Вместо того чтобы играть в Бога, мы должны позволить Богу быть Богом. Писание говорит нам полагаться на Бога в поисках мудрости (Иаков 1:5) и взвешивать, что имеет смысл, пока жизнь продолжается (Екклесиаст 12).

Этот вопрос поднимает на поверхность некоторые скрытые аспекты, связанные с принятием решений на конец жизни. Для многих людей основным соображением является вопрос о том, может ли жизнь иметь «смысл» за определенными порогами страданий или потери жизненно важных функций. Одна из проблем в оценке такого «смысла» заключается в часто субъективном характере процесса принятия решений. Более глубокое…

Этот вопрос поднимает на поверхность некоторые скрытые аспекты, связанные с принятием решений на конец жизни. Для многих людей основным соображением является вопрос о том, может ли жизнь иметь «смысл» за определенными порогами страданий или потери жизненно важных функций. Одна из проблем в оценке такого «смысла» заключается в часто субъективном характере процесса принятия решений. Более глубокое…